Китайские инвестиции в Африку: полигон Пекина
Политики, кредиторы и предприятия страны видят возможности для роста и расширения геополитического влияния.
_______
На острове Пате, что недалеко от побережья северной Кении, можно встретить светлокожих африканцев с китайскими чертами лица, найти фрагменты древних китайских изделий из фарфора и даже место под названием «Новая Шанга». Всё это не просто так: местная история гласит, что на этот остров высадилась потерпевшая крушение команда флота Чжэн Хэ, китайского исследователя XV века, открывшего это место за много лет до того, как Колумб впервые ступил на берег Америки.
Есть ли в Кении потомки людей, прибывших сюда вместе со знаменитым китайским рулевым, или нет, но существуют записи, гласящие, что более 500 лет назад огромные корабли посещали восточноафриканский берег, чтобы обменять привезенные из Китая ценности на экзотические товары – слоновую кость, страусов, зебр. Китай и Африку связывает долгая история отношений, в 1960-х годах укрепленных Мао Цзэдуном с его политикой антиколониальной солидарности и ведением инженерных работ, в особенности над железнодорожной линией Танзам протяженностью 1860 км, соединяющей Замбию и побережье Танзании.
Тем не менее, за последние 15 лет существенно возросший уровень участия китайских государственных предприятий, политических лидеров, дипломатов и предпринимателей затмил предшествующие столетия взаимодействий.
Китайско-африканские отношения, частично спонтанные, частично - спланированные Пекином, смещают коммерческую и геополитическую ось континента, отталкивающего от себя многие западные правительства. В то время как Европа и Америка видят Африку источником нестабильности, миграции и террористической угрозы – и, конечно, ценных минералов, - Китай видит новые возможности. В Африке есть нефть, медь, кобальт и железная руда. В ней есть рынки для китайских производителей и строительных компаний. И, как наименее очевидный факт – Африка представляет собой многообещающий транспорт для расширения китайского геополитического влияния.
«Для Китая очень важно дружить с 54 африканскими нациями» - говорит Цзинь Гу, директор Центра растущих держав и глобального развития в Восточном Суссексе, уделяя особое внимание контрасту между положительными связями с африканскими правительствами с одной стороны и напряженными отношениями с Токио и Ханоем – с другой.
Многие, включая некоторых африканцев, подозрительно относятся к тому, что видится им неоколониальным захватом земли, когда компании, представляющиеся доверенными лицами китайского государства, добывают полезные ископаемые в обмен на инфраструктуру и финансирование; это в итоге обременит правительства огромными долгами. Поведение китайских деятелей в Африке, наряду с западными коллегами, часто оставляет желать лучшего. Бывали случаи законных жалоб на китайские компании, нанимающие недостаточно много местного населения, плохо обращающиеся с работниками и мало учитывающими воздействие на окружающую среду.
Однако, нельзя не признать тот факт, что Китай принес Африке определенную пользу, и сотрудничавшие с ним страны на континенте извлекли для себя уроки.
***
Отношения Пекина с Африкой более многослойны, чем кажется на первый взгляд. По словам г-жи Цзинь, для Китая Африка представляет собой фактически полигон для растущих международных амбиций страны, будь то ведение миротворческих миссий или строительство дорог, портов и железнодорожных путей, чье предназначение – связать большую часть развивающихся стран с Поднебесной подобно новому «Шелковому Пути».
Говард Френч, чья книга «Второй континент Китая» описывает опыт приблизительно одного миллиона китайских предпринимателей, обосновавшихся в Африке, высказывает согласие. По его словам, «Африка для Китая – удобное поле испытаний ряда вещей в условиях пониженного риска. Африка была мастерской идей, которые теперь имеют куда больший масштаб и стратегическое значение».
Изменения характеризуются несколькими цифрами. В 2000 году оборот китайско-африканской торговли измерялся всего лишь 10 миллиардами долларов. К 2014 году данная цифра возросла более чем в двадцать раз, достигнув отметки в 220 миллиарда долларов, согласно заявлению Группы изучения Африки и Китая в Школе продвинутых международных исследований Джона Хопкинса, Вашингтон (хоть она и занижена по причине падения цен на сырьевые товары). За данный период прямые инвестиции Китая за границу выросли в размере с лишь 2% от уровня США до 55%, и год от года новые вложения измеряются многими миллиардами долларов. Китай вносит приблизительно одну шестую долю общего мирового вклада в Африку, согласно исследованиям Китайского центра Джона Л. Торнтона в Брукингском институте.
Определенно, Китай заинтересован в богатых ресурсах Африки: нефтью из Анголы, Нигерии и Судана, медью из Замбии и Демократической Республики Конго, ураном из Намибии.
В последние месяцы китайские компании предприняли значительные усилия, чтобы занять главенствующее положение на рынке кобальта, необходимого для производства электромобилей, за многие миллиарды долларов приобретая доли в кобальтовых шахтах Конго - мирового поставщика данного ресурса. От Ливии и Замбии до Ганы и Мозамбика китайский бизнес обрел репутацию ничем не сдерживаемого добытчика чего угодно – будь то древесина, нефть, золото или добытая браконьерством слоновая кость.
Взаимоотношения Китая и Африки, между тем, развиваются и вне сырьевого товарообмена. Одна из главных целей китайских инвесторов в Африке - Эфиопия, весьма бедная ресурсами страна с населением в 100 миллионов человек, следующая китайской модели развития с большой ролью государства. Для Китая Эфиопия представляет интерес лишь в плане своего стратегически важного географического положения и потенциально крупного рынка (если он сможет поддерживать тот же быстрый рост, что и в течение последних 15 лет).
С 2000 года Эфиопия стала вторым по объему получателем выдаваемых Китаем кредитов для Африки, при этом финансирование строительства плотин, дорог, железнодорожного транспорта и производственных предприятий составило более чем 12,3 миллиардов долларов, согласно исследованиям Джона Хопкинса. Это вдвое больше, чем займы полному нефти Судану и богатому минеральными ресурсами Конго. По факту, гораздо больший объем прямых инвестиций Соединенных Штатов (66% против 28% Китая) идет на развитие горной промышленности.
Китайско-африканские взаимоотношения развиваются также в других направлениях. Пекин открыл 52 дипломатических представительства в столицах африканских государств (в сравнении с 49 у Вашингтона). Из пяти членов Совета Безопасности ООН Китай направил на континент наибольшее количество миротворцев, разместив более 2000 военнослужащих в Конго, Либерии, Мали, Судане и Южном Судане.
С африканской точки зрения, отношения с Китаем хоть и имеют определенный риск, но также приносят ощутимую выгоду в сфере финансов и инженерной деятельности. Что более важно, они дают свободу выбора, приветствуемую африканскими правительствами, которые десятилетиями были связаны большей частью непродуктивными взаимоотношениями с иностранными инвесторами; те предоставили в качестве помощи миллиарды долларов, однако в 1980-х и 1990-х годах навязали предписанный Вашингтоном консенсус в отношении рыночного развития и реформ.
«Понятие инвестора и реципиента значительно изменилось не без помощи Китая», заявляет Дамбиса Мойо, экономист из Замбии, чья книга 2009 года под названием “Dead Aid” подняла вопросы касательно основанных на выдаче помощи связях Африки с Европой и США. «Странам Африки нужна торговля и инвестиции. Кто бы ни предоставил новые возможности для этого – будь то Китай, Индия, Турция, Россия или Бразилия, - это только к лучшему».
Джеффри Сакс, директор Института Востока в Колумбийском университете, считает, что энтузиазм Китая в отношении Африки является «самой главной возможностью для развития в настоящее время».
По его словам, Пекин может помочь изменить весь континент. «Они умеют воплощать в жизнь крупные проекты», говорит Сакс, подразумевая телекоммуникационные сети, дороги, аэропорты, железные дороги, плотины и порты, которые строятся китайскими группами в самых отдаленных уголках материка. «Они знают, как нужно строить».
***
По всей Африке простой народ и люди, стоящие у власти, разделяют эти настроения. Пекинская официальная политика «невмешательства» делает его привлекательным партнером для африканских лидеров в странах от Анголы до Зимбабве, которые сыты по горло лекциями прежних колониальных держав о человеческих правах и демократии.
Результаты исследований Afrobarometer 2016 года, проведенные в 36 странах Африки, показали, что 63% африканцев считают влияние Китая «в некоторой степени» или же «очень» благоприятным. В ответ на вопрос о том, какая страна представляет лучшую модель развития для Африки, 30% назвали США и 24% - Китай, на первом и втором местах соответственно. Однако есть место и беспокойству, вызываемому ростом влияния Китая. «Я считаю, что китайцы знают, что им нужно», считает Патрик Лумумба, директор Кенийской школы права. «Китай хочет добиться контроля, стать мировой державой». Лумумба также добавляет, что африканские правительства в итоге могут влезть так глубоко в долги к Китаю, что окажутся в полной экономической и политической зависимости от него.
Годфри Мвампембва, карикатурист, также известный под псевдонимом
«Гадо», чья политическая сатира воспринимается по всей Африке, высказывает похожие мысли. «Все это уже старая знакомая история: теперь Африку покоряют китайцы, но какая польза от всего этого самой Африке?». В одной из своих карикатур он изображает африканских лидеров в виде лилипутов, пожимающих руку возвышающемуся над ними китайцу-гиганту. Подпись на картине гласит: «Мы – равноправные партнеры».
В своем интервью “Financial Times”, данном в прошлом месяце, Ухуру Кеньятта, президент Кении, использовавший предоставленные Китаем миллиарды и инженерные технологии, чтобы дать мощный толчок развитию инфраструктуры, выразил обеспокоенность тем фактом, что Африка вошла в период торгового дефицита с Китаем. По его словам, «Пекин начинает принимать во внимание, что если их беспроигрышная стратегия будет реализована, то Китай и Африка должны быть взаимооткрытыми друг для друга».
Г-н Френч заявляет, что отношение Африки к Китаю «остается позитивным, но в меньшей степени, чем раньше». Люди приветствуют развитие инфраструктуры, но настаивают, что правительства не должны позволить себя одурачить, переплачивая за работу, в особенности некачественную, или позволяя китайским компаниям использовать весь их трудовой ресурс и материалы. По словам Френча, африканцев возмущает тот факт, что коррумпированные правительства накручивают стоимость проектов – как предполагается в случае с железной дорогой Момбаса-Найроби стоимостью 4 миллиарда долларов, - чтобы создать благоприятные условия для откатов.
Тем не менее, по его словам, китайские компании стали более приспособлены к подобного рода проблемам, нежели полагают критики. Десять лет назад они считали, что соглашения с государством достаточно. Теперь же они осознают, что необходимо также учитывать мнение гражданского общества и международных негосударственных организаций во всех аспектах, начиная с местной рабочей силы и заканчивая окружающей средой.
Китайские компании любят проявлять себя в передаче знаний. Компания Huawei, 15% мирового дохода которой приходятся на Африку, ежегодно приглашает 12 000 студентов на тренировку в телекоммуникационные центры в Анголе, Конго, Египте, Кении, Марокко, Нигерии и ЮАР. Согласно исследованиям, 80% работников на китайских проектах составляют африканцы, пусть даже большей частью это низкоквалифицированная работа, вроде рытья траншей.
«Вынужден выразить китайцам значительное уважение», говорит г-н Френч. «Они сделали большой шаг вперед к становлению умелыми игроками».
Г-жа Цзинь из Центра растущих держав заявляет, что Китай желает видеть взаимоотношения с Африкой взаимовыгодными. Она добавляет: «Китай активно следует стратегии индустриализации страны. Он намерен перевести всю отрасль низкооплачиваемого производства в Африку в ближайшие й0 лет».
По словам Цзинь, большую важность для африканских правительств имеет обретение контроля над взаимоотношениями с внешними силами, будь то Запад или Китай. Это значит, что требуется расставить приоритеты, убедиться, что трудовые ресурсы грамотно распределены, и установить направление переговоров с зарубежными партнерами в пользу собственных интересов. «Все в руках самих африканцев. Они должны быть в курсе, кто какую роль играет, и не иностранцам это решать».
_______
Рывок в Африку - борьба за государственные средства?
_______
Развивающиеся отношения между Китаем и Африкой не монолитны, участие принимают разные игроки с разными программами. С одной стороны – 54 африканские страны, с другой – всевозможные китайские банки, государственные предприятия, правительства провинций, частные компании и индивидуальные предприниматели.
«Когда вы смотрите на то, что творит Китай, вы видите хаос, но никак не порядок», заявляет Минцзин Пей, китайский ученый, выпускник Шанхайского университета, отвергающий идею большой китайской стратегии для Африки.
Уве Виссенбах, эксперт по китайским проектам в Африке, также предостерегает от идеи пекинского «генерального плана». По его словам, идея постройки железной дороги из Момбасы в Найроби стоимостью в 4 миллиарда долларов принадлежала Кении, а не Китаю. Даже если строительство дороги может быть продолжено, чтобы достичь Уганды и, возможно, даже Руанды, в планы Пекина не входит прокладывать путь через всю восточную Африку. Скорее, это представляло собой удобную возможность для принадлежащей государству Китайской компании по строительству дорог и мостов для заключения контракта на выгодных условиях.
Отсутствие обширной стратегии не означает отсутствие государственного влияния. Китайские лидеры активно ищут расположения африканских правительств. В 2015 году президент Си Цзиньпин предоставил 60 миллиардов долларов на развитие африканских проектов, несмотря на падение цен на сырьевые товары. Пекин последовательно поощрял китайские компании, многие из которых имели избыточный потенциал на родине, на заключение новых контрактов в Африке. «Когда государство говорит, что “это новый рубеж выгоды, которого люди должны достичь”, люди направятся к этому рубежу», заявляет г-н Виссенбах. Политические директивы из Пекина поставляются с дешевым финансированием и подразумевают государственную гарантию, если африканские правительства будут не в состоянии выплатить кредиты.
По мнению Виссенбаха, то, что происходит сейчас, больше похоже не на попытки Пекина перекроить мир, а на борьбу за китайские государственные средства. Он говорит: «В этом смысле, на первом плане выступает стратегия, но и оппортунистическое поведение играет большую роль».
https://www.ft.com/content/0f534aa4-4549-11e7-8519-9f94ee97d996
